Перед оформлением заказа проверьте все добавленные позиции в корзине. Товар бронируется после полной оплаты на сайте. Если у Вас остались вопросы, напишите нам qariqris.store@gmail.com или позвоните по номеру +7 985 142 14 77
Проект Sense
Март 2019
Sense. Проект об уникальности женщин, благодаря которым мы создаём украшения.
ИНТЕРВЬЮ С АЛЕКСАНДРОЙ БОЯРСКОЙ
Александра Боярская – бегунья и амбассадор Nike, мама и инфлюенсер.
Сегодня мы поговорили с Александрой о семье, спорте, о любимой косметике и повседневных моментах, связанных с защитой экологии.
Сегодня мы поговорили с Александрой о семье, спорте, о любимой косметике и повседневных моментах, связанных с защитой экологии.
– Саша, расскажи немного о себе и с чего началась любовь к спорту?
– Меня зовут Александра Боярская, и я сейчас нахожусь в стадии переучивания себя: стараюсь говорить "Александра", а не привычное "Саша".
Я больше ассоциирую себя с именем Саша – оно больше похоже на меня в реальной жизни. Я стараюсь быстрее переходить на "ты", когда это уместно, я предельно открыта к запросу на контакт и практические вопросы. Последнее время я учусь строить границы и приучать себя к мысли, что я – чем бы я не занималась – профессионал. И к этой стороне меня больше подходит имя Александра. Можно сказать, что это упражнение с именами связано и с работой, и количеством личного времени, которое я могу и хочу (или не могу и не хочу) тратить на необязательное общение.
Многие пишут "Саша, я хочу с тобой побегать!" – и мне сложно на это ответить, что я не всегда хочу бегать с вами один на один, потому что это сложно. Я стараюсь ставить дистанцию и зову всех на те пробежки, которые я организую публично и для всех. Становлюсь серьезной такой "Александрой". Дистанцируюсь.
Я совсем не всегда бегала, но я верю в once a runner - always a runner.
История с бегом началась восемь лет назад: я встала на изобретённую мной трибуну и сказала, что я – бегун, ну или бегунья, как кому больше нравится. В тот момент я жила в Англии, и английский язык очень гендерно нейтрален, поэтому – пусть будет runner.
За эти восемь лет были длинные перерывы, связанные с психологическими установками, здоровьем, беременностью, нежеланием бегать, местами – просто «не до того было».
Но недавно я сняла с себя бремя чувства вины за "не беговые" периоды и стало сильно легче дышать. Не бегала пару месяцев, и что теперь? Это не может отменить прошлых марафонов и, мало того, не отменит будущих пробежек.
– Меня зовут Александра Боярская, и я сейчас нахожусь в стадии переучивания себя: стараюсь говорить "Александра", а не привычное "Саша".
Я больше ассоциирую себя с именем Саша – оно больше похоже на меня в реальной жизни. Я стараюсь быстрее переходить на "ты", когда это уместно, я предельно открыта к запросу на контакт и практические вопросы. Последнее время я учусь строить границы и приучать себя к мысли, что я – чем бы я не занималась – профессионал. И к этой стороне меня больше подходит имя Александра. Можно сказать, что это упражнение с именами связано и с работой, и количеством личного времени, которое я могу и хочу (или не могу и не хочу) тратить на необязательное общение.
Многие пишут "Саша, я хочу с тобой побегать!" – и мне сложно на это ответить, что я не всегда хочу бегать с вами один на один, потому что это сложно. Я стараюсь ставить дистанцию и зову всех на те пробежки, которые я организую публично и для всех. Становлюсь серьезной такой "Александрой". Дистанцируюсь.
Я совсем не всегда бегала, но я верю в once a runner - always a runner.
История с бегом началась восемь лет назад: я встала на изобретённую мной трибуну и сказала, что я – бегун, ну или бегунья, как кому больше нравится. В тот момент я жила в Англии, и английский язык очень гендерно нейтрален, поэтому – пусть будет runner.
За эти восемь лет были длинные перерывы, связанные с психологическими установками, здоровьем, беременностью, нежеланием бегать, местами – просто «не до того было».
Но недавно я сняла с себя бремя чувства вины за "не беговые" периоды и стало сильно легче дышать. Не бегала пару месяцев, и что теперь? Это не может отменить прошлых марафонов и, мало того, не отменит будущих пробежек.
Кольцо "Тифлис"
– Расскажи, каким было твое детство? Детство Эрика отличается от твоего?
Чем из своего детства ты хочешь с ним поделиться?
– В школе я обожала беговые лыжи и лет в 11 выиграла по ним какой-то чемпионат Москвы: была гонка коньком, километров на 10 или больше. После этого приходили тренеры из других школ, спрашивали, не хочу ли я перейти туда учиться – но я любила свою школу. Хорошо, что не перешла: через год резко упало зрение, и мне вручили освобождение от физкультуры. С тех пор я очень casually каталась на лыжах в парке, плавала летом в речках, любила кататься на велосипеде и длинные прогулки, но не больше, чем любой обычный подросток. Тем более, в 13 лет дома появился dial-up, и какой там спорт. Форумы, чаты и ЖЖ куда интереснее лыж или велосипеда в 13 лет.
Подростковый период был отражением эпохи, так или иначе. В тот момент никого вокруг не волновал спорт и фитнес: тогда появлялись интеллектуальные книжные магазины с барами, первые чаты и сайты, первая соцсеть своего рода - Живой Журнал. Главными объединяющими моментами были музыка или сообщество вокруг музыки – Земфира там или Мумий Тролль. Я думаю (не без радости), что у Эрика это будет совсем иначе. Больше свободы выбора из-за наличия выбора.
Если вообще говорить про Эрика и его детство, то многое, что я всем сердцем любила в 6, 10 или 12 лет, я постараюсь (и уже стараюсь) ему показать, чтобы он тоже это испытал, и, может, полюбил.
Самым лучшим в детстве было – байдарочные походы на много недель в Карелию и игры с бабушкой и братом в преферанс на даче после купания в озере. Эрику два с половиной, и он уже был в трех не длинных, но настоящих байдарочных походах - в десять месяцев и в год и десять месяцев. Мои детские походы были особой планетой, где много свободы и мало правил, и очень много красоты. Гнездо кукушат над притолокой бани, лягушка, прыгнувшая мне за пазуху, щучья челюсть, которую мы подложили под попу одному взрослому, халва в шоколаде после обеда и растаявшие Milky Way в пакете с водой, плавающие, как золотые рыбки. Это картинки из моей головы, от которых я чувствую себя счастливой.
Пусть у Эрика тоже такие будут.
Чем из своего детства ты хочешь с ним поделиться?
– В школе я обожала беговые лыжи и лет в 11 выиграла по ним какой-то чемпионат Москвы: была гонка коньком, километров на 10 или больше. После этого приходили тренеры из других школ, спрашивали, не хочу ли я перейти туда учиться – но я любила свою школу. Хорошо, что не перешла: через год резко упало зрение, и мне вручили освобождение от физкультуры. С тех пор я очень casually каталась на лыжах в парке, плавала летом в речках, любила кататься на велосипеде и длинные прогулки, но не больше, чем любой обычный подросток. Тем более, в 13 лет дома появился dial-up, и какой там спорт. Форумы, чаты и ЖЖ куда интереснее лыж или велосипеда в 13 лет.
Подростковый период был отражением эпохи, так или иначе. В тот момент никого вокруг не волновал спорт и фитнес: тогда появлялись интеллектуальные книжные магазины с барами, первые чаты и сайты, первая соцсеть своего рода - Живой Журнал. Главными объединяющими моментами были музыка или сообщество вокруг музыки – Земфира там или Мумий Тролль. Я думаю (не без радости), что у Эрика это будет совсем иначе. Больше свободы выбора из-за наличия выбора.
Если вообще говорить про Эрика и его детство, то многое, что я всем сердцем любила в 6, 10 или 12 лет, я постараюсь (и уже стараюсь) ему показать, чтобы он тоже это испытал, и, может, полюбил.
Самым лучшим в детстве было – байдарочные походы на много недель в Карелию и игры с бабушкой и братом в преферанс на даче после купания в озере. Эрику два с половиной, и он уже был в трех не длинных, но настоящих байдарочных походах - в десять месяцев и в год и десять месяцев. Мои детские походы были особой планетой, где много свободы и мало правил, и очень много красоты. Гнездо кукушат над притолокой бани, лягушка, прыгнувшая мне за пазуху, щучья челюсть, которую мы подложили под попу одному взрослому, халва в шоколаде после обеда и растаявшие Milky Way в пакете с водой, плавающие, как золотые рыбки. Это картинки из моей головы, от которых я чувствую себя счастливой.
Пусть у Эрика тоже такие будут.
– Ты часто говорила о вашей особенной связи с братом, о том, что он тебя понимает. Как у вас сложились такие близкие отношения?
– Во всех воспоминаниях всегда самое главное место у моего брата Марка. У меня нет никого ближе: он старше на полтора года, и несложно догадаться, что мы росли вместе.
Наши подростковые опыты мы тоже получали вместе, в одной компании, и когда взросление нас разнесло в разные страны, это уже не было важно. Расстаться на несколько лет и выпасть из контекста повседневной жизни совсем нестрашно, если есть это редкое ощущение взаимной безусловной любви, просто так. Именно он всегда помогает мне найти финальный микро-пинок, чтобы что-то изменить к лучшему в своей жизни – особенно это касается психотерапии и психиатрии. Он просто меня поддерживает: кого-то так поддерживают родители, а мне это очень сложно представить. Ну, и что: у меня есть брат.
– Во всех воспоминаниях всегда самое главное место у моего брата Марка. У меня нет никого ближе: он старше на полтора года, и несложно догадаться, что мы росли вместе.
Наши подростковые опыты мы тоже получали вместе, в одной компании, и когда взросление нас разнесло в разные страны, это уже не было важно. Расстаться на несколько лет и выпасть из контекста повседневной жизни совсем нестрашно, если есть это редкое ощущение взаимной безусловной любви, просто так. Именно он всегда помогает мне найти финальный микро-пинок, чтобы что-то изменить к лучшему в своей жизни – особенно это касается психотерапии и психиатрии. Он просто меня поддерживает: кого-то так поддерживают родители, а мне это очень сложно представить. Ну, и что: у меня есть брат.
Браслет "Тифлис"
– Расскажи, о своих любимых городах. Что полюбилось в Лондоне и что цепляет здесь, в Москве? Куда планируешь поехать еще?
– Когда я говорю, что нас разнесло с братом в разные страны, я имею в виду свой переезд в Англию. Ну, уехала по большой любви в Лондон на несколько лет, пожила там, было здорово. Вернулась, потому что нашла своё место в этот момент в Москве. В истории нет второго шанса, второй версии, второй попытки прожить что-то. Бывает только новый поворот. После Англии я много и часто путешествовала. Сейчас всех этих поездок куда меньше. Сейчас – это после появления Эрика. У меня совсем другой бюджет и финансовые возможности. Я путешествую туда и тогда, когда у меня есть возможность и понимание, зачем и как там будет Эрику. В мае поеду в семейный лагерь к Милану Милетичу в Сербию: уже внутренне пищу от радости. Мало того, что обожаю Милана, и его жену Свету, и их сына Николу, так еще и эту красивую простую страну. Мне искренне не хочется сейчас ехать в сложную Европу с музеями и кофейнями: это здорово делать, когда у тебя свободный от ипотеки и ремонта бюджет и нет любопытного двухлетнего Эрика, который хочет копать песок, бегать на газоне и разливать воду.
Я не возвращалась в Москву: так получилось, что я в ней задержалась настолько, что лететь обратно было глупо. Я попала в больницу с отслоением сетчатки, вышла из больницы с дырочками в зрении и без визы (виза закончилась, а я не успела подать на вид на жительство). Пока я ждала вид на жительство в Москве, я успела открыть с Nike беговой клуб в Парке Горького. И вот, представьте себе: проходит месяц, на тренировки приходит по 150 человек каждый день, а это 2012 год, на минутку), и вот – паспорт готов, поезжай обратно. Я слетала на Олимпиаду и поняла, что моё место – в Парке Горького с Nike. Прошло 6 лет, и мы открыли Nike Box MSK. В этом июне этому красивейшему центру уже год – и я думаю, что была права. Безусловно, в Англии случилось бы тоже что-то красивое со мной, но я живу свою жизнь один раз и этот раз мне очень нравится. Нравится то, что каждый день можно поменять жизнь одному и десяти людям. Записать подкаст в приложении Nike Run Club – и вот уже мой голос может рассказать десяткам тысяч людям о том, что я думаю про бег. Предназначение – ну, вот я такой самоназванный медиум бега.
– Когда я говорю, что нас разнесло с братом в разные страны, я имею в виду свой переезд в Англию. Ну, уехала по большой любви в Лондон на несколько лет, пожила там, было здорово. Вернулась, потому что нашла своё место в этот момент в Москве. В истории нет второго шанса, второй версии, второй попытки прожить что-то. Бывает только новый поворот. После Англии я много и часто путешествовала. Сейчас всех этих поездок куда меньше. Сейчас – это после появления Эрика. У меня совсем другой бюджет и финансовые возможности. Я путешествую туда и тогда, когда у меня есть возможность и понимание, зачем и как там будет Эрику. В мае поеду в семейный лагерь к Милану Милетичу в Сербию: уже внутренне пищу от радости. Мало того, что обожаю Милана, и его жену Свету, и их сына Николу, так еще и эту красивую простую страну. Мне искренне не хочется сейчас ехать в сложную Европу с музеями и кофейнями: это здорово делать, когда у тебя свободный от ипотеки и ремонта бюджет и нет любопытного двухлетнего Эрика, который хочет копать песок, бегать на газоне и разливать воду.
Я не возвращалась в Москву: так получилось, что я в ней задержалась настолько, что лететь обратно было глупо. Я попала в больницу с отслоением сетчатки, вышла из больницы с дырочками в зрении и без визы (виза закончилась, а я не успела подать на вид на жительство). Пока я ждала вид на жительство в Москве, я успела открыть с Nike беговой клуб в Парке Горького. И вот, представьте себе: проходит месяц, на тренировки приходит по 150 человек каждый день, а это 2012 год, на минутку), и вот – паспорт готов, поезжай обратно. Я слетала на Олимпиаду и поняла, что моё место – в Парке Горького с Nike. Прошло 6 лет, и мы открыли Nike Box MSK. В этом июне этому красивейшему центру уже год – и я думаю, что была права. Безусловно, в Англии случилось бы тоже что-то красивое со мной, но я живу свою жизнь один раз и этот раз мне очень нравится. Нравится то, что каждый день можно поменять жизнь одному и десяти людям. Записать подкаст в приложении Nike Run Club – и вот уже мой голос может рассказать десяткам тысяч людям о том, что я думаю про бег. Предназначение – ну, вот я такой самоназванный медиум бега.
– В своих постах ты иногда пишешь о каких-то повседневных мелочах в своей жизни, которые связаны с защитой экологической среды. Расскажи немного об этом.
– Сейчас у меня есть несколько заноз, похожих на занозу с бегом: я каждый день это чувствую. Не могу вынуть из голову мысль о том, что всё, что я покупаю, никуда не девается. Не исчезает. Одежда, обувь, игрушки – и упаковка. Я съедаю мороженое и растерянно держу в руке ложечку и стаканчик. Я покупаю машинку Эрику, и вот в моей руке - пластиковая упаковка. Я думаю об этом в магазине, дома, в кафе. Я не могу простить доставку еды в любом виде за горы пластика. Я смотрю на всякие подарки и упаковку, за которой прячется ценность – и вижу не ценность, а упаковку.
Эрик выбирает машинки на блошином рынке; там же я покупаю посуду и часто – подарки. Я очень редко и аккуратно покупаю одежду – ну, хорошо хоть с ней понятно, что делать и куда нести, на свопы, в массмаркет, в чэрити шоп. Я думаю про то, что это требует очень много усилия от человека - мыть баночки, складывать бутылочки, но моя заноза стала требовать от меня этих действий. Я продумываю ремонт в кухне с учётом места для хранения recycling.
Как это - научиться объяснять и находить простые моменты во всём процессе? Думаю, что пакеты и заменяющие их красивые мешочки - это первое, но, надеюсь, не последнее.
– Насколько мы знаем, ты не так часто пользуешься декоративной косметикой. Расскажи, как тебе удаётся так хорошо выглядеть?
– Кажется, что когда я смотрю на патчи для глаз и классные корейские маски, делающие девушек свежими и нежными, я немножко думаю о том, как тоже хочу быть свежей и нежной. А потом я вижу мусор. Пластик. Может, мне страшно лень разбираться в мире косметики, уходовой и декоративной. Я не понимаю, как можно тратить на крем тысячи.
Я обожаю и вечно буду признательна Маше Ворслав за её Glass Skin за 350 рублей и Оле Малышевой за пилинг за эти же деньги, сделанные в Organic Kitchen. Это - плюс чёрное африканское мыло и крем с авокадо под глаза от Khiel's – это мой набор. Ещё у меня есть дешевые румяна MAC, шампунь и кондиционер без силиконов и парапетов, купленные по наводке телеграм-канала о кудрях "Так и ходи", и кокосовое масло для тела. Моя косметичка исчерпалась. Я люблю самое базовое, самое простое или что- то в самое сердце, самое лучшее, типа моих духов Santal 33, которыми пользуюсь уже семь лет. Я думаю, что я выгляжу… как-то. Не хорошо или плохо для своих 32 лет. Я выгляжу, как я. Вот мои седые волосы, вот веснушки. I'm okay with that.
– Сейчас у меня есть несколько заноз, похожих на занозу с бегом: я каждый день это чувствую. Не могу вынуть из голову мысль о том, что всё, что я покупаю, никуда не девается. Не исчезает. Одежда, обувь, игрушки – и упаковка. Я съедаю мороженое и растерянно держу в руке ложечку и стаканчик. Я покупаю машинку Эрику, и вот в моей руке - пластиковая упаковка. Я думаю об этом в магазине, дома, в кафе. Я не могу простить доставку еды в любом виде за горы пластика. Я смотрю на всякие подарки и упаковку, за которой прячется ценность – и вижу не ценность, а упаковку.
Эрик выбирает машинки на блошином рынке; там же я покупаю посуду и часто – подарки. Я очень редко и аккуратно покупаю одежду – ну, хорошо хоть с ней понятно, что делать и куда нести, на свопы, в массмаркет, в чэрити шоп. Я думаю про то, что это требует очень много усилия от человека - мыть баночки, складывать бутылочки, но моя заноза стала требовать от меня этих действий. Я продумываю ремонт в кухне с учётом места для хранения recycling.
Как это - научиться объяснять и находить простые моменты во всём процессе? Думаю, что пакеты и заменяющие их красивые мешочки - это первое, но, надеюсь, не последнее.
– Насколько мы знаем, ты не так часто пользуешься декоративной косметикой. Расскажи, как тебе удаётся так хорошо выглядеть?
– Кажется, что когда я смотрю на патчи для глаз и классные корейские маски, делающие девушек свежими и нежными, я немножко думаю о том, как тоже хочу быть свежей и нежной. А потом я вижу мусор. Пластик. Может, мне страшно лень разбираться в мире косметики, уходовой и декоративной. Я не понимаю, как можно тратить на крем тысячи.
Я обожаю и вечно буду признательна Маше Ворслав за её Glass Skin за 350 рублей и Оле Малышевой за пилинг за эти же деньги, сделанные в Organic Kitchen. Это - плюс чёрное африканское мыло и крем с авокадо под глаза от Khiel's – это мой набор. Ещё у меня есть дешевые румяна MAC, шампунь и кондиционер без силиконов и парапетов, купленные по наводке телеграм-канала о кудрях "Так и ходи", и кокосовое масло для тела. Моя косметичка исчерпалась. Я люблю самое базовое, самое простое или что- то в самое сердце, самое лучшее, типа моих духов Santal 33, которыми пользуюсь уже семь лет. Я думаю, что я выгляжу… как-то. Не хорошо или плохо для своих 32 лет. Я выгляжу, как я. Вот мои седые волосы, вот веснушки. I'm okay with that.
– Расскажи, с чем ассоциируются украшения, которые на тебе сегодня?
– Последнее время мне больше понятно золото, чем серебро. Серебро было в юности, какие-то украшеньица, колечки случайные. Ничего не сохранилось, потому что не было дорого. Я храню оба обручальных кольца. Сейчас серебро в волосах, поэтому если я буду носить что-то, то предпочтительно золотого цвета. Я люблю неровный жемчуг: он напоминает мне о бабушкиной нитке речного жемчуга, которая мне дорога и сейчас. Я люблю сочетание дешёвой пиццы и дорогого шампанского, и украшения с ракушками (или напоминающие ракушки) для меня похожи на это. Ракушка, обломочек, бесценка – в золоте. В этом контрасте есть нелогичная красота. Я знаю, что автор говорит об этом иначе, но я именно это вижу – когда приходишь домой после вечеринки с растёкшейся тушью в красивенном платье и находишь в холодильнике MOËT, а потом звонишь в Domino's. Это я описываю очень конкретный вечер, и красивенное платье может легко заменять платье-футболка с золотыми украшениями.
– Последнее время мне больше понятно золото, чем серебро. Серебро было в юности, какие-то украшеньица, колечки случайные. Ничего не сохранилось, потому что не было дорого. Я храню оба обручальных кольца. Сейчас серебро в волосах, поэтому если я буду носить что-то, то предпочтительно золотого цвета. Я люблю неровный жемчуг: он напоминает мне о бабушкиной нитке речного жемчуга, которая мне дорога и сейчас. Я люблю сочетание дешёвой пиццы и дорогого шампанского, и украшения с ракушками (или напоминающие ракушки) для меня похожи на это. Ракушка, обломочек, бесценка – в золоте. В этом контрасте есть нелогичная красота. Я знаю, что автор говорит об этом иначе, но я именно это вижу – когда приходишь домой после вечеринки с растёкшейся тушью в красивенном платье и находишь в холодильнике MOËT, а потом звонишь в Domino's. Это я описываю очень конкретный вечер, и красивенное платье может легко заменять платье-футболка с золотыми украшениями.
Колье "Тифлис"
Александра Боярская
Героиня
Алиса Полозова
Фото
Катерина Цыганкова
Продюсер
Мария Ботнева
Мейкап & Волосы
Qari Qris
Украшения & Сет-дизайн
Май 2021
Сентябрь 2020
Февраль 2021
Июль 2019
Другие материалы